←К оглавлению |
Карлос Кастанеда – Искусство сновидения |
Мне приснился совершенно бессмысленный сон. Рядом со мной была Кэрол Тиггс. Она говорила со мной, хотя я не понимал о чём. Во сне также присутствовали дон Хуан и все члены его группы магов. Казалось, что они пытаются вытащить меня из туманного желтоватого мира.
После длительных попыток, во время которых я неоднократно терял их из виду и находил вновь, им удалось извлечь меня из этого места. Поскольку я не мог понять смысла всех этих стараний, я к конце концов пришёл к выводу, что это не сновидение, а обычный бессвязный сон.
Я был потрясён, когда проснулся и обнаружил себя в постели в доме дона Хуана. Я не мог даже пошевельнуться. У меня совсем не было энергии. Я не знал, что и думать, хотя сразу же ощутил серьёзность своего положения. У меня возникло смутное ощущение, что я потерял всю мою энергию потому, что сильно устал в своём сновидении.
Соратники дона Хуана, видимо, были очень взволнованы тем, что произошло со мной. Они продолжали по очереди входить в мою комнату. Каждый оставался до того момента, пока не появлялся кто-то другой. У меня создалось впечатление, что они заходят по очереди, чтобы непрерывно присматривать за мной. Я был слишком слаб для того, чтобы просить их объяснить своё поведение.
В последующие дни я стал чувствовать себя лучше, и они наконец начали говорить со мной о моём сновидении. Сначала я не понимал, что же им от меня нужно. Но потом, по их вопросам, я вдруг понял, что они были чрезвычайно обеспокоены моей ситуацией с теневыми существами. Каждый из них выглядел испуганным и говорил со мной почти об одном и том же. Они настаивали на том, что никогда не бывали в мире теней. Некоторые из них даже утверждали, что не знали о его существовании. Их утверждения и действия увеличили моё ощущение замешательства и страха.
Каждый из них задавал одни и те же вопросы: «Кто тебя доставил в тот мир?» Или «откуда у тебя вообще могла появиться мысль о том, что можно попасть туда?». Когда я сказал им, что туда меня доставил лазутчик, они не могли в это поверить. Очевидно, они предположили, что я бывал там, но по причине отсутствия собственного опыта в этом они не могли понять того, что я им говорил. Тем не менее они хотели знать всё, что я мог рассказать им о теневых существах и их мире. Все они, исключая дона Хуана, сидели возле моей постели, жадно хватая каждое сказанное мной слово. Но всякий раз, когда я спрашивал их о моём положении, они, точно так же как и теневые существа, уходили от ответа.
Ещё одна непонятная реакция, которой прежде я никогда в них не замечал, – это то, что они тщательно избегали любого физического контакта со мной. Они держались на расстоянии, будто я был болен чумой. Их реакция настолько меня беспокоила, что я был вынужден спросить их. Они стали отрицать это. Они, кажется, обиделись и принялись настойчиво доказывать мне, что я неправ. Я от души смеялся над возникшей напряжённой ситуацией. Всякий раз, когда они пытались обнять меня, их тела как бы цепенели.
Флоринда Грау, одна из ближайших к дону Хуану его сторонниц, была единственным из членов его группы, которая уделяла мне много физического внимания и пыталась объяснить то, что со мной происходит. Она рассказала мне, что я лишился энергии в мире неорганических существ, и сейчас её восстанавливаю и что мой новый энергетический заряд слегка беспокоит большинство из них.
Каждый вечер Флоринда укладывала меня в постель, как если бы я был инвалидом. Она даже рассказывала мне детские сказки, от чего все остальные покатывались со смеху. Но несмотря на то, что она потешалась надо мной, я оценил её заботу, которая казалась мне искренней.
Я уже писал о Флоринде раньше, в связи со своей встрече с ней. Она была самой прекрасной женщиной, которую я до сих пор не встречал. Как-то я сказал ей, что она могла бы быть прекрасной фотомоделью для журнала мод.
– Журнала 1910 года, – возразила она. Флоринда, хотя и была не молода, не выглядела старой. Она казалась молодой и волнующей. Когда я спросил дона Хуана о её необычайной моложавости, он ответил, что магия поддерживает её в высоком жизненном тонусе. Энергия магов, заметил он, проявляется в данном случае как молодость и энергия.
Удовлетворив своё первое любопытство о мире теней, компаньоны дона Хуана прекратили постоянно заходить в мою комнату и поддерживали общение со мной на уровне шаблонных вопросов о моём здоровье. Всякий раз, когда я пытался встать, тот, кто находился рядом со мной, нежно укладывал меня обратно в постель. Я не нуждался в их уходе, но, видимо, я нуждался в них самих; я всё ещё был слаб. Я смирился с этим. Но что действительно похоронным звоном сопровождало каждую мою мысль – никто из них не мог объяснить мне, что я делаю в Мексике, если я лёг в постель в Лос-Анжелесе. Я неоднократно спрашивал их об этом. Каждый из них отвечал мне одно и то же:
– Спроси нагваля. Только он может тебе это объяснить.
Наконец Флоринда нарушила молчание.
– Тебя заманили в ловушку. Именно это-то с тобой и произошло, – сказала она.
– Где именно я угодил в ловушку?
– Конечно, в мире неорганических существ. Именно с этим миром ты годами имел дело. Разве не так?
– Конечно, Флоринда. Но ты можешь рассказать мне, какого рода была эта ловушка?
– Нет, не могу. Всё, что я могу сказать тебе, так это то, что ты потерял там всю свою энергию. Но ты отлично сражался.
– А почему я болен, Флоринда?
– У тебя нет какой-то определённой болезни; ты энергетически поражён. Положение было критическим, но сейчас ты только энергетически поражён.
– Как это всё произошло?
– Ты вступил в смертельную схватку с неорганическими существами и проиграл.
– Но я не могу вспомнить никакой борьбы, Флоринда.
– Помнишь ты или нет, не имеет значения. Ты боролся и тебя победили. У тебя не было ни какого шанса победить этих искусных манипуляторов.
– Я сражался с неорганическими существами?
– Да. Ты вступил с ними в смертельную схватку. Я на самом деле не знаю, как ты пережил этот их смертельный удар.
Она отказалась рассказывать мне что-нибудь ещё и намекнула, что скоро меня навестит нагваль.
На следующий день появился дон Хуан. Манера его поведения была весёлой и обнадёживающей. Он шутя сообщил мне, что я должен буду заплатить ему за визит, потому что он явился ко мне с визитом как энергетический врач. Он изучил меня, пристально созерцая с головы до ног.
– Ты уже почти здоров, – заключил он.
– Что со мной произошло? – спросил я.
– Ты попал в поставленную на тебя неорганическими существами ловушку, – ответил он.
– Как я оказался здесь?
– Именно это, кстати, и является величайшей тайной, – ответил он, весело улыбаясь, очевидно, пытаясь легко отнестись к серьёзному делу. – Неорганические существа схватили тебя полностью. Сначала они забрали в свой мир твоё энергетическое тело, когда ты следовал за одним из лазутчиков, а затем – и твоё физическое тело.
Друзья дона Хуана, видимо, были шокированы этим. Один из них спросил его, могут ли неорганические существа похитить любого. Дон Хуан ответил, что, конечно, могут. Он напомнил, что нагваля Элиаса тоже забирали в ту вселенную, хотя он определённо не хотел туда идти.
Все присутствующие согласно кивали. Дон Хуан продолжал говорить с ними, упоминая обо мне в третьем лице. Он сказал, что объединённое сознание группы неорганических существ сначала съело моё тело энергии, вызвав с моей стороны эмоциональный взрыв: необходимо было освободить голубого лазутчика. Затем объединённое сознание той же группы неорганических существ втянуло мою инертную физическую массу в свой мир. Дон Хуан добавил, что без энергетического тела человек представляет собой всего лишь кусок органической материи, которой могло бы легко управлять другое сознание.
– Неорганические существа склеиваются друг с другом, подобно клеткам тела, – продолжал дон Хуан. – Когда они сливают своё сознание воедино, они непобедимы. Им ничего не стоит выдернуть нас из нашей повседневности и забросить в свой мир. Особенно, если мы делаем себя доступными и заметными, как это сделал он.
Было слышно только громкое дыхание присутствующих. Все соратники дона Хуана были по-настоящему напуганы и обеспокоены.
Я хотел было начать жаловаться и обвинять дона Хуана в том, что он не остановил меня, но тут же вспомнил как он неоднократно пытался предостеречь меня, не допустить всего этого, но все было напрасно. Дон Хуан, определённо знал о том, что происходило в моём уме. Его улыбка свидетельствовала об этом.
– Причина, по которой ты заболел, – наконец обращаясь ко мне, сказал он, – заключается в том, что неорганические существа забрали всю твою энергию и дали тебе свою. Этого было бы достаточно, чтобы убить любого. Но, как у нагваля, у тебя есть дополнительная энергия; поэтому ты с трудом, но всё же выжил.
Я сказал дону Хуану, что помню мельчайшие подробности совершенно необычного сна, в котором я находился в мире жёлтого тумана. Он, Кэрол Тиггс и его друзья вытаскивали меня из него.
– Мир неорганических существ обычному глазу кажется миром жёлтого тумана, – сказал он. – Когда ты подумал, что у тебя был необычный сон, в это время ты действительно впервые смотрел своими физическими глазами на мир неорганических существ. И, насколько бы странным это тебе ни показалось, для нас это тоже было впервые. Мы знали о мире тумана только из рассказов магов, а не из собственного опыта.
Ничто из того, о чём он говорил мне, не имело для меня смысла. Дон Хуан уверил меня, что из-за недостатка моей энергии более полное объяснение для меня было бы невозможным. Я должен удовлетвориться тем, что он рассказал мне, и тем, насколько я понял это сейчас.
– Я вообще ничего не понял, – настаивал я.
– Тогда ты вообще ничего не потерял, – ответил он. – Когда ты окрепнешь, то сам ответишь на все свои вопросы.
Я признался дону Хуану, что у меня бывают приступы жара. Неожиданно моя температура возрастает, и когда я ощущаю жар и пот, у меня возникают необычные, но тревожащие меня проблески понимания собственного положения.
Дон Хуан внимательно осмотрел всё моё тело своим пронизывающим взглядом. Он говорил, что я нахожусь в состоянии энергетического шока. Меня временно поразила потеря энергии, и то, что кажется мне приступами жара, по-существу, представляет собой порывы энергии, во время которых я на мгновение восстанавливаю контроль над своим энергетическим телом и понимаю, что произошло со мной на самом деле.
– Напрягись и расскажи мне сам, что произошло с тобой в мире неорганических существ, – приказал он мне.
Я рассказал ему, что время от времени у меня появлялось ясное ощущение того, что он и его друзья входили в этот мир своими физическими телами и вырывали меня из объятий неорганических существ.
– Верно, – воскликнул он. – Ты всё делаешь отлично. Сейчас преврати это ощущение в видение того, что произошло.
Как я ни пытался, мне этого сделать не удалось. Эта неудача заставила меня ощутить необычную усталость, которая, как казалось, высушивала внутренности моего тела. Прежде чем дон Хуан вышел из комнаты, я сказал ему о том, что меня одолевает беспокойство.
– Это ничего не значит, – ответил он безучастно. – Восстанови свою энергию и не беспокойся о пустяках.
Прошло больше двух недель, прежде чем мне удалось постепенно восстановить свою энергию. Но я продолжал обо всём беспокоиться. В основном я беспокоился потому, что не мог себя понять, особенно о периодах какого-то холода во мне, которых я раньше не замечал, – определённая индифферентность, отчуждённость, которую я считал результатом недостатка энергии, продолжалась до тех пор, пока я не восстановил её. Затем я осознал, что это стало новой чертой моего существа, чертой, которая постоянно выводила меня из себя. Я хотел привыкнуть к этим ощущениям, постоянно вызывая их, и я ждал минуты, когда они опять появятся в моём уме.
Ещё одной новой особенностью моего существа стало охватывающее меня время от времени странное влечение. Меня влекло к кому-то, кого я не знал; это было настолько поглощающее и подавляющее ощущение, что когда оно возникало, я, чтобы как-то облегчить его, был вынужден непрерывно ходить по комнате. Это влечение оставалось до тех пор, пока я не стал пользовался новым качеством в моей жизни: жёстким контролем над самим собой, настолько новым и мощным, что это только добавляло масла в огонь моего беспокойства.
К концу четвёртой недели все почувствовали, что я совсем поправился. Внезапно они полностью прекратили свои посещения. Большую часть времени я проводил во сне, в одиночестве. Тот отдых и расслабление, которые я получил, были настолько полными, что моя энергия значительно увеличилась. Я даже стал заниматься зарядкой.
Однажды, около полудня, после лёгкого завтрака, я вернулся в свою комнату подремать. Перед тем, как я погрузился в глубокий сон, я долго ворочался в кровати, пытаясь найти удобное положение. Вдруг странное давление в висках заставило меня открыть глаза. В ногах моей кровати стояла та самая маленькая девочка из мира неорганических существ. Она смотрела на меня своими холодными, как сталь, голубыми глазами.
Я подскочил на кровати и вскрикнул так громко, что до того, как я прекратил кричать, в комнату вбежали трое соратников дона Хуана. Они были ошеломлены. Они с ужасом наблюдали, как маленькая девочка подошла ко мне и остановилась у границ свечения моего физического тела. Казалось, что мы смотрели друг на друга целую вечность. Она что-то сказала мне, но я сразу не понял ничего, а в следующий момент мне всё стало совершенно ясно. Она сказала, что для того, чтобы я мог понять, о чём она говорит, мне следует перенести своё сознание из моего физического тела в моё тело энергии.
В этот миг в комнату вошёл дон Хуан. Маленькая девочка и дон Хуан посмотрели друг на друга. Не проронив ни слова, дон Хуан вышел из комнаты. Маленькая девочка с шелестом выскользнула следом за ним.
Суматоху, которую вызвала эта сцена у соратников дона Хуана, невозможно описать. Они потеряли всё своё самообладание. Очевидно, все они видели, как за нагвалем из комнаты вышла маленькая девочка.
Сам я, видимо, был на грани взрыва. Я почувствовал, что почти теряю сознание и вынужден был сесть. Я испытал присутствие этой маленькой девочки как удар в солнечное сплетение. Она была поразительно похожа на моего отца. Меня захлестнули волны сентиментальности. Я стал с болезненным интересом докапываться до смысла всего этого.
Когда дон Хуан вернулся в комнату, я немного овладел собой. Ожидание того, что же он скажет о маленькой девочке, перехватило мне дыхание. Все были так же возбуждены, как и я. Они обратились к дону Хуану одновременно и весело рассмеялись, когда осознали это. Главное, что всех нас интересовало, – была возможность выяснить, было ли нечто общее в том, как воспринял каждый из нас внешний вид лазутчика. Все сошлись на том, что это была девочка шести-семи лет, очень худая, с прекрасными по-детски угловатыми чертами. Все согласились, что у неё были синевато-стальные глаза, которые излучали невысказанные эмоции; её глаза, как они утверждали, выражали благодарность и верность.
Я мог подтвердить любую деталь того, о чём они говорили. Её глаза были настолько яркими и наполненными энергией, что в действительности вызвали у меня некоторое ощущение боли. Я ощутил тяжесть её взгляда на своей груди.
Серьёзный вопрос, который задавали соратники дона Хуана и повторял я, касался смысла этого события. Все сошлись на том, что этот лазутчик был частью чужой энергии, которая просочилась сквозь грань, разделяющую второе внимание и внимание повседневного мира. Они утверждали, что хотя они не были в сновидении, всё же все они видели чужую энергию, которая была спроецирована в фигуру ребёнка; этот ребёнок существовал.
Они утверждали, что могут быть сотни, даже тысячи случаев, когда чужая энергия проскальзывает незамеченной через естественные барьеры в наш обычный человеческий мир, но что в истории их традиции ни разу не упоминалось о событиях подобной природы. Что их больше всего беспокоило, – так это то, что о подобном не упоминалось в магических историях.
– Неужели нечто подобное произошло в истории человечества впервые? – спросил дона Хуана один из них.
– Я думаю, что это происходит постоянно, – ответил он. – Но это никогда не происходило так открыто, так явно.
– Чем это может обернуться для нас? – спросил кто-то из них дона Хуана.
– Для нас – ничего, но для него – всё, – сказал он и указал на меня.
Наступила напряжённая тишина. Некоторое время дон Хуан шагал взад-вперёд по комнате. Затем он остановился передо мной и уставился на меня. По его виду можно было сказать, что он не может найти слов для выражения того, что он только что понял.
– Я даже не могу представить себе масштаба того, что ты сделал, – наконец сказал мне с недоумением в голосе дон Хуан. – Ты угодил в ловушку, но это была не такая ловушка, о которой я тебя предупреждал. Твоя ловушка была такой, что в неё мог попасться только ты, и она была ещё более смертельно хитрой, чем я мог себе представить. Я опасался, что ты можешь стать жертвой лести и прислуживания тебе. Но я не мог учесть, что существа мира теней поставят ловушку, которая использует присущее тебе отвращение к любым ограничениям.
Как-то дон Хуан сравнивал свою и мою реакции на то, что больше всего стесняет нас в мире магов. Он говорил, и из его уст это прозвучало как жалоба, что хотя он желал этого и неоднократно пытался, но так никогда и не смог возбуждать в людях такое чувство любви, которое возбуждал в других его учитель, нагваль Хулиан.
– Для меня важнее всего было понять и признать, – чего я от тебя совсем не скрываю, – одно: я не обладаю от природы даром вызывать слепую и безоглядную любовь. Ну что ж!
– Присущей тебе основной особенностью характера такого рода является то, – продолжал он, – что ты не можешь вынести любого рода ограничения, и для того, чтобы их разрушить, ты готов отдать свою жизнь.
Я искренне возразил ему, что он преувеличивает. Моё понимание было ещё не столь ясным.
– Не беспокойся, – сказал он смеясь, – магия – это действие. Когда наступит время, ты найдёшь место своим склонностям точно так же, как я научился актуализировать свои. Мои заключаются в том, что я принимаю свою судьбу, но не пассивно, как идиот, а активно, как воин. Твои – в том, чтобы вырваться из любых ограничений, не будучи при этом ни капризным, ни слишком прагматичным.
Дон Хуан пояснил, что когда я слил свою энергию с лазутчиком, я поистине перестал существовать. Моя физическая сторона была перенесена в мир неорганических существ и, если бы не этот лазутчик, который провёл дона Хуана и его соратников туда, где я находился, я бы умер или остался в этом мире потерянным навсегда.
– Почему же лазутчик провёл вас туда, где я находился? – спросил я.
– Лазутчик – это живое существо из другого измерения, – сказал он. – Этой маленькой девочке, как она мне рассказала, была необходима энергия, чтобы разрушить барьер, который заточил её в мире неорганических существ, и для этого ей пришлось воспользоваться твоей энергией. Теперь пришло время ей помогать тебе. Её привело ко мне что-то вроде чувства благодарности. Когда я увидел её, я мгновенно понял, что ты для неё сделал.
– Что ты сделал потом, дон Хуан?
– Я собрал всех, кого мог найти, особенно Кэрол Тиггс, и все мы бросились в мир неорганических существ.
– Почему именно Кэрол Тиггс?
– Во-первых, потому что у неё есть безграничная энергия, а, во-вторых, потому, что она должна была познакомиться с этим лазутчиком. Из этого опыта каждый из нас получил нечто неоценимое. Ты и Кэрол Тиггс получили лазутчика. Другие же использовали это как возможность собрать воедино наши физические тела, и соединив их с нашими энергетическими телами, стать на некоторое время целиком энергией.
– Как все вы смогли это сделать, дон Хуан?
– Мы синхронно сместили наши точки сборки. Всё определило наше безупречное намерение спасти тебя. Этот лазутчик во мгновенье ока доставил нас туда, где ты лежал полумёртвый. И Кэрол вытащила тебя оттуда.
Его объяснение не имело для меня никакого смысла. Дон Хуан засмеялся, когда я попытался всё это осознать.
– Как ты можешь понять это, если у тебя нет энергии даже для того, чтобы встать с кровати? – возразил он.
Я согласился с ним, что определённо я знаю бесконечно больше, чем могу допустить разумом, но что-то не в порядке с моей памятью.
– Недостаток энергии – вот что это за непорядок, – сказал он. – Когда у тебя достаточно энергии, твоя память работает прекрасно.
– Считаешь ли ты, что я смогу вспомнить всё, если захочу, дон Хуан?
– Не совсем. Ты можешь захотеть всё что угодно, но если твой уровень энергии не соответствует важности того, что ты знаешь, тогда ты можешь сказать своему знанию «до свидания» – оно никогда не станет для тебя доступным.
– Но, что же мне тогда делать, дон Хуан?
– Энергия стремится накапливаться; если ты безупречно следуешь пути воина, наступит момент, когда твоя память раскроется.
Я признался ему, что пока слушал его рассказ, у меня возникло странное ощущение индульгирования на жалости к себе, но что ничего страшного со мной не произошло.
– Ты не только индульгировал, – ответил он. – Ты действительно был энергетически мёртв в течение четырёх недель. Сейчас ты просто ошеломлён. Именно твоё возбуждение и нехватка энергии и прячут от тебя твоё собственное знание. Ты, конечно же, знаешь намного больше нас об этом мире неорганических существ. Этот мир особенно интересовал древних магов. Все мы говорили тебе, что мы знали об этом мире только из рассказов древних магов. Я должен признаться, что тот факт, что ты сам стал героем одной из наших магических историй, является для меня более чем странным.
Я снова повторил, что я не могу поверить в то, что я смог сделать нечто, чего не может он. Но я не могу поверить и в то, что он просто разыгрывает меня.
– Я не льщу и не разыгрываю тебя, – сказал он с некоторым раздражением. – Я сообщаю тебе магический факт. То, что ты знаешь об этом мире больше, чем каждый из нас, не должно служить причиной для того, чтобы чувствовать себя польщённым. В этом знании нет никакого преимущества; на самом деле, несмотря на то, что ты это знаешь, ты не смог уберечь себя. Мы спасли тебя, потому что смогли найти тебя. Но если бы не помощь этого лазутчика, не было бы смысла даже пытаться искать тебя. Ты бы настолько безнадёжно затерялся в этом мире, что я содрогаюсь от одной мысли об этом.
Со своей точки зрения, я совсем не находил ничего странного в том, что и дон Хуан, и его соратники и ученики были действительно взволнованы. Единственной, кто остался спокойным, была Кэрол Тиггс. Она словно полностью приняла свою роль. Я и она были одно целое.
– Ты действительно освободил лазутчика, – продолжал дон Хуан, – но отдал свою жизнь. Или, что ещё хуже, ты отдал свою свободу. Неорганические существа позволили лазутчику уйти в обмен на тебя.
– Я едва могу поверить в это, дон Хуан. Понимаешь, это не потому, что я сомневаюсь в твоих словах, но ты описал такой хитрый манёвр, что я просто ошеломлён.
– Ты не считай его хитрым и поймёшь его суть. Неорганические существа всегда ищут осознания и энергии; если ты им даёшь в руки и то и другое, что, по-твоему, они станут делать? Посылать тебе воздушные поцелуи с другой стороны улицы?
Я знал, что дон Хуан прав. Однако я не смог удержать эту уверенность слишком долго; ясность начала ускользать от меня.
Соратники дона Хуана продолжали задавать ему вопросы. Они хотели узнать, думал ли он о том, что делать с лазутчиком дальше.
– Да, думал. Это самая серьёзная проблема, которую должен решить этот нагваль, – сказал он, указывая на меня. – Он и Кэрол Тиггс были единственными, кто мог освободить лазутчика. И лазутчик тоже знал об этом.
Естественно, что я задал ему единственный возможный вопрос:
– Как я смог освободить его?
– Вместо того, чтобы сказать тебе, как – я предложу тебе куда более точный путь выяснить это, – произнёс дон Хуан, широко улыбаясь. – Спроси эмиссара. Ты же знаешь, неорганические существа не лгут.
←К оглавлению |
Вверх |
Далее |